Ходит такое поверие, что если долгое время всё хорошо быть не может. Так не позволят законы судьбы. Но я всё же надеюсь, что я если им и не неподвластен, то хотя бы не смогу ощутить на себе всю их мощь. Потому что у меня всё хорошо, возможно даже слишком. Моя карьера продолжает развиваться. На две моих песни уже сняты клипы и их уже показывали по телевидению. Кстати, сниматься в клипе на песню The Last Song было очень интересно и весело. Конечно, я и сам прекрасно знаю, что эта песня далека от лёгкости и веселости. Но, чёрт! Так весело было подниматься и опускаться на канатах во время съёмок. Я по сюжету должен был взлетать на крыльях (которых у меня, естественно, не было, но их потом очень красиво и натурально пририсовали мастера по спец-эффектам), и для этого меня и поднимали на тросах. Красивый в итоге клип вышел. И печальный, правда. Но я так себе и представлял воспроизведение этой песни, так что режиссёр нашего видео очень верно угадал мои мысли.
Потом снова концерты. А в перерывах между ними я написал две песни по заказу Ассоциации реслинга. Ведь Роуэнс таки записал меня в участники шоу, которое откроет новый боевой сезон. А после него, я поеду в тур по стране. Да придётся надолго расстаться с Кауффман и семьёй, но что поделаешь. До меня дошло, наконец, что без этого музыканту нельзя. Этот тур я и считал своим "нехорошо", в череде "всё хорошо".
Ну, а теперь про шоу реслинговое… Когда я туда приехал, менеджер огорошил меня тем, что записал меня ещё и список тех групп, которые будут сидеть вокруг нескольких VIP-мест в первых двух рядах. На эти места супер-дорогие билеты продали, и мы должны будем сидеть рядом с богатыми фанатами. Нет, я ничего против не имел, только предупреждать всё же нужно заранее.
И снова мы оказались в мьюзик-холле. Как нам объяснили организаторы сего мероприятия, здесь будет проводиться только закрытие и открытие сезона, так как зал здесь больше и акустика в нём лучше. Чем в зале принадлежащем Ассоциации. Сообщили, что рокеров они приглашают каждый год, и что наши песни войдут в спец-сборник – саундтрек боёв этого года, который, скорее всего, выйдет в двух частях. Ну и так далее, и тому подобное. Мы же, как всегда с нетерпением ждали выступления, болтали с другими коллективами и солистами. Шутили, рассказывали случаи с туров и концертов. Так за всем этим незаметно пролетело время, и настал наш выход. Выйдя на ринг-сцену (прямо как в прошлый раз…) я бросил взгляд на те места, куда должны будем сесть, когда закончится первая часть шоу. Они оказались рядом с девушкой, которая совершенно без интереса осматривалась вокруг, иногда бросая взгляд и на сцену. Но взгляд ничего не выражающий, а затуманенный какими-то только ей важными мыслями. Не фанатка она, это я точно понял. Может быть случайно купила билет не туда, или выиграла его, не знаю… Но точно не от горячего желания она сюда пришла…
Но не было времени на мысли. Мы должны были петь. Нам выделялось времени на три композиции, две своих на выбор и специальной, написанной для шоу. Ну, естественно мы встряхнули зал активными Invisible Man и No Surprise, а потом дошёл черёд и до Deadly Game. Чтобы написать эту песню мне пришлось посмотреть несколько кассет с боями, чтобы представить, каково это… Быть там, наблюдать за этим, почувствовать себя на месте бойца. Ведь меня можно обозвать пацифистом, я никогда боевыми видами спорта не интересовался. Но когда я осознал всё, что мне было нужно, текст сам с лёгкостью пошёл на бумагу.
Я пел, как всегда живо, и не фальшивя в чувствах, вспоминая те бои, что видел на кассетах, и опять-таки отрываясь от реальности. Но даже в таком своём состоянии я не мог не заметить, что "не-фанатка" стала с интересом смотреть на сцену, и кажется вслушивалась в песню… Возможно я много на себя брал, но мне показалось, что она в этой песне нашла что-то для себя. И когда музыкальная часть шоу закончилась, я уже с интересом садился рядом с ней. Хотя и решился спросить про наше выступление и песни. Зато спросила она. Я оказался прав, её заинтересовала Deadly Game. И я с удовольствием согласился дать ей текст песни и запись. Благо, она у нас была. Мы привезли её для демонстрации, ну и просто как второй экземпляр, к идентичной же записи, которую забирали для сборника.
Хотя, кстати, до какого-то момента ей, по-моему, было абсолютно всё равно, что я говорю и спрашиваю. Она была словно в задумчивости. Я не обижался на неё за такое отношение, просто мне казалось, что сейчас у неё такой момент в жизни, который требует множества мыслей, обдумывания перемен… Это жизненный излом, резкий поворот. У меня было так, когда я влюбился в Ноэль. Тоже множество мыслей, множество слов, роящихся в голове, неясные обрывочные мелодии… У меня было так. А ещё глаза у этой девушки… Они были совсем не молодыми. Если и выглядела она едва ли не моложе меня, то глаза её смотрели так, словно она пережила за свою жизнь больше, чем мои родители. Плохое и хорошее, счастье и горе, боль и любовь, страх и отчаяние, решимость и слабость… Может, я это надумал, или это всё мигание прожекторов, но отпечатки всего я видел её глазах. Глазах, остающихся холодными, при своём тёплом, жёлто-зелёном оттенке.
Подписывая диск (фанату с vip-места мы обязаны были вручить альбом с автографами), я пожелал ей удачи, хотя обычно просто пишу "с любовью", ну или как попросят. Я думаю, ей понадобится удача, как любому другому человеку. Но ей она, кажется, нужнее. Точнее не "ей", а Алине. Так она назвалась.
Не знаю, сведёт ли меня и моих друзей с ней судьба ещё раз… Всё в этой жизни возможно. И ещё я надеюсь, что всё у Алины хорошо сложится.
