Даже ради такого заманчивого предложения не оторву свою голову от сцены, дорогуша. Слушай, мне нравится так тебя называть - сейчас нравится. В этом столько издевательской нежности.. Я ведь на другую сейчас и не способен, потому и сбежал из дома. Слушай, хочешь сбежать со мной? Пойдем гулять по крышам, потом ввалимся в какой-то сомнительный салун и, я не выпуская изо рта дешевую сигару, буду терзать фортепиано..
Нет, дорогуша, прости, совершенно не представляю тебя в качестве своей спутницы для моих скромных ночных безумство.. Но сама идея мне уже нравится, кажется, я уже знаю, чем занять себя сегодня после театра.
- Принимается. - Лениво отвечаю тебе, словно делаю оооогромное такое одолжение. Черт возьми, дорогуша, такой чести удостаиваются только члены королевской семь.. "И Кондолииииза Раааайс!" - нараспев подсказывает все тот же внутренний кретин, который, видимо, просыпается во мне, когда я провожу десять часов в воздухе вне себя от злости.
Интересно, почему у меня злость выражается вот таким образом - полным внешним спокойствием? И догадываются ли тогда мои собеседники, насколько оно обманчиво? Слушай, дорогуша, ты приляг тоже, не жалей свое милейшее платьице - для кого одевала, кстати? Будем лежать на сцене, словно утомленные любовники, обмениваться ядовитыми комментариями и мечтать вцепиться друг другу в глотки.. Тебе уже хочется? Мне уже почти..
- Что дальше по сценарию? Торжественное распитие рюмочки кальвадоса на брудершафт и поцелуй невинными устами? - Твоими холодными устами это может быть даже страшно, леди Снежинка, еще порежусь. Хотя.. мне бы сейчас понравился вкус крови на губах.

Какие странные желания приходят в мою утомленную безвыходной злостью голову... Ты сейчас выглядишь таким ангелом, таким неземным совершенством, хочется аккуратно прикасаться подушечками пальцами к твоему божественному лицу, спускаясь вниз, к хрупкой шейке, под которой так трогательно выступают тонкие ключицы.. Касаться тебя, а потом с таким же равнодушно-заинтересованным лицом сомкнуть руки на твоем горле..
Не смотри на меня, Лилит. У меня сейчас наверняка безумные глаза.
- Действительно, безумно жалко. - Отвечаю совершенно равнодушно, забывая вкладывать в свои слова ироничное сожаление. Я слишком занят - я бесцеремонно рассматриваю твое лицо, жду, когда же ты уже наконец сорвешься.. - Я думал, он всегда у тебя в сумочке, ма шерри.
Что же это такое забавное у тебя в глазах, дорогуша? Нет, ну правда ты будишь во мне совершенно странные желания. Знаешь, как дразнят неразумных, но уже немного злых щенков, водя перед их лицом пальцем и отдергивая его, когда челюсти уже готовы сомкнуться..

Эх, а шоу-то все забавнее становится.. Спасибо тебе, дорогуша, нет, правда спасибо - мало того, что развела меня на эмоции, которых ты, правда, не видишь, так еще и так развлекла.. И извини - я все же улыбаюсь, слабо так, одними уголками губ, когда ты беснуешься надо мной, зачем-то терзаешь арфу (черт, откуда она здесь?), так ненавязчиво-соблазнительно манишь алебастровым бедром (нет, правда, ты похожа на античную скульптуру.. Венера Милосская.. Хочешь, я лишу тебя рук за то, что ты делаешь?)..
- Знаю.. - Я нарочно шепчу - еле слышно и продолжая улыбаться - чтобы тебе пришлось наклониться ко мне еще больше. Впрочем, я тебе помогу - на всякий случай. Ты же так неосторожно оставила свою руку на моем плече, не надо быть Геркулесом для того, чтобы теперь так легко нажать на твою кисть, заставляя тебя испытывать боль и опускаться вниз - на колени.. - Я чувствую..
Твое лицо так близко к моему.. Ну же - продолжай.

А я ведь почти успокоился...
Почти - до того момента, как в мою голову не полетело что-то острое. Спасибо, не в глаз - тебе нравится эта отметина на моем лбу, дорогуша? Нет, вообще-то мысленно я называю тебя уже совсем другими словами, но повторять их времени нет, я ведь тоже выхожу из себя - медленно, я ведь хладнокровная скотина - но все-таки выхожу.
Тебе нравится? Нет, бля*ь, тебе нравится, как я тряхнул тебя, взяв за плечи, так что только голова мотнулась безвольно, как у послушной куклы?
- А одно из этих существ - ты, представляешь? - Не очень эстетично сейчас, наверное, выглядит эта жуткая издевательская улыбка на моем лице, когда сверху на бровь мне уже стекает тонкая капля чего-то горячего и липкого.. Кровь? Ддддорогуша, я ведь ненавижу кровь, я не переношу кровь, и от того закипаю только больше. - Остыла? Или мне продолжить?!
Лучше бы тебе остыть, милая, потому что то, что джентльмены не бьют женщин - это ведь миф, анахронизм, пережиток прошлого...

Липко, мерзко, неприятно. Нет, не от крови. Знаешь, какое чувство я ненавижу больше своей злости? Жалость. Когда ко мне испытывают жалость, когда я испытываю жалость к кому-либо..
Да, именно это и только это чувство ты можешь сейчас у меня вызвать, уж прости. Парой минут ранее ты вызывала восхищение - этой глупой, безрассудной, но так хорошо знакомой мне яростью. Еще раньше ты почти вызвала во мне желание - это опасной обманчивостью, которая влечет как ложный пляшущий огонек в омут. А сейчас.. лишь жалость.
Нет, правда - ты видишь себя со стороны? Уставшая, опустившая руки, хотя все еще молодая и красивая женщина, искренне ставящая себя над толпой, но при этом так же искренне сознающая, что стоит не НАД, а просто поодаль.. Отверженная всеми именно из-за этого неоправданного высокомерия.
Странно, смотрю на тебя и понимаю, что я в сущности, не такой уж и плохой человек. Да, я вызываю телые чувства не у многих, и сам испытываю их совсем к немногим людям, но я способен на это! Ты - нет.
- Ты - не кукла, не северное сияние и не королева. - Говорю тихо, понемногу отпуская твои плечи, но не резко - вижу же, ты и упасть можешь. Честно? Мне все равно, это, видимо, машинально происходит. - Ты просто очень глупая женщина, Лилит. Прости.
Мое извинение тебе не нужно, не сильно оно нужно и мне, но мне все еще.. неприятно. Отряхиваю руки, стираю кровь со лба и снова зачем-то улыбаюсь - мне ведь все еще жалко тебя. Ты теперь за это меня возненавидишь?

Умница. Дай я тебя расцелую, м? Нет, конечно, не буду, тем более ты снова колючками обросла, ледяными своими, угольчатыми.. Ты знаешь, что ты действительно красивая? Тебя не портят даже эти залегшие под глазами тени, они, как и бледная кожа, придают твоему образу необходимую трогательность и болезненность..
Черт, почему мне верится, что эта безумная сцена не испортит наших отношений? Словно мы просто разыграли великолепный сюрный экспромт, я наконец посмотрел, какова ты в игре.. Хороша. Браво, Актриса.. Только страшно это - существовать только в роли, и не иметь настоящего лица, одни лишь маски. Я тоже не всегда уверен, есть ли что-то у меня под гримом, но у тебя вижу точно - нет. И это страшно.
- До встречи, Лилит. - Я отвечаю тебе уже спокойно и без тени жалости, ты все-таки оказалась сильнее. А на твое последнее замечание улыбнусь искренне и совсем немного удивленно - твои резкие повороты все же кружат голову.
После твоего ухода я еще некоторое время буду лежать на сцене, рассматривая такой далекий потолок, уродливые балки и раздумывая о своих дальнейших шагах. Нет, ничего глобального - прости, но ты вовсе не вдохновила меня на поиски нового смысла жизни. Я всего лишь думаю, стоит ли мне возвращаться домой..
Видимо, нет. Ты прости меня заочно, рыжая, ты ведь наверняка заметишь следы моего появления - я чемодан так неосторожно в холле кинул, да и пропажу Крайслера ты тоже не можешь не увидеть. Прости, потому что, прежде чем я смогу действительно вернуться, мне надо еще многое сделать.
Спасибо тебе, Лилит. Тоже заочное, безмолвное спасибо. Может быть, там, где ты сейчас находишься, ты увидишь, почувствуешь мою слабую улыбку. Спасибо всего лишь за то, что я действительно успокоился.
А я еще обязательно подумаю - кем же мне нравится быть больше - Актером или Человеком.

=====> неизвестно

Набережная, бунгало Анри ==>

Я не кричал. О нет - я орал. Брызгал слюной, топал ногами, размахивал руками и вообще всячески проявлял крайнюю степень неудовольствия. Неудовольствия актерской игрой, конечно. Рейнольдс нервно курил в стороне, хотя, насколько я помню, раньше он относился к никотину крайне отрицательно. Но то ли так привык находиться рядом с двумя курящими директорами (ха!), то ли настолько зае*ался с нами. Хотя - почему с нами? С ними..
- Дура! Ты хотя бы понимаешь смысл слов, которые ты произносишь?! Ты понимаешь свою роль? - Я бы очень хотел пинать ногами все предметы, попадающиеся мне по дороге, но проблема заключалась в том, что таковых уже не оставалось. - Сначала! - Рявкнул я и без того уже дрожащей актрисе и, спрыгнув со сцены, уселся на кресло в переднем ряду.
Пальцы нервно колотили по подлокотникам, а я ожесточенно хрустел суставами. Эта дурацкая привычка присутствовала у меня и раньше, но теперь, когда я бросил курить, надобность делать руками хоть что-то возросла. Сайондзи остроумно посоветовал мне эспандер, за что был тут же одарен моим красноречивым взглядом. Кстати, я после этого получил не менее красноречивую оплеуху и обещаение "взяться за меня". Странно, но вот эти отеческие нотки в обращение ко мне Сабуро начинали мне, похоже, даже нравится. Наверное, все дело было в том, что у меня никогда не было действительно властного отца. Всю властность и деспотичность, которую мама так остро желала видеть в мужчине рядом с собой, она вложила в меня...
Но речь сейчас не о моем слюнтяе-отце, не о нимфоманке-матери и даже не о новоявленном тридативосьмилетнем покровителе-папаше. А о том, что на сцене моего, бл*ть, театра происходит омерзительнейшие вещи - кучка ни на что не годных долбое*ов пытается поставить "Фауста". Фауста! И вот эта едва не плачущая идиотка передо мной - Маргарита! Ооо, Эреймвари, почему, ну почему ты никак не можешь сгодиться на эту роль? Почему я должен терпеть ЭТО, вместо того, чтобы видеть нормальную игру?
- I should dearly like to know who this young man was...
Whether he is a noble lord and what his name is. - Залопотала девушка, видимо, пытаясь изобразить куртизанку среднего пошиба.
- ДУРА! - С еще большим остервенением заорал я и снова оказался на сцене, хватая ее за плечи и встряхивая как следует. - Ты понимаешь, ЧТО такое Маргарита? Ты понимаешь, что она чувствует, когда думает о незнакомце, только что обратившемся к ней? Он для - нечто столь недосягаемое и прекрасное, что даже мечтать о том, чтобы узнать его имя - для нее дерзость. На твоем лице должна быть одновременно краска стыдливости и любопытство! Потому что в первую очередь ты - глупая баба, которая не может просто так пропустить знаки внимания мужчины. ЭТО ПОНЯТНО, МАТЬ ТВОЮ?!
Кажется, последнее из встряхиваний, которыми я щедро награждал актрисульку, было слишком ощутимым, потому что она тихо взвыла и тут же несмело заревела, а ко мне уже практически бежал Рейнольдс.
- Луминар, ты с какого дуба рухнул?.. - Начал было он, вытаскивая сигарету изо рта и недоуменно глядя на меня - отнимать у меня ревущую дуру уже не было необходимости, я выпустил ее сам, брезгливо вытерев руки.
- Все хорошо. - Процедил я сквозь зубы, вновь спрыгивая со сцены и направляясь к служебным помещениям. - Все могут быть свободны.
Все было ни хрена не хорошо. Эта повышенная раздражительность была мне хорошо знакома, за ней придет омерзительная вялость и плаксивость, а потом.. Вру, до "потом" я еше ни разу не доводил себя - вот и сейчас не собираюсь.
Мой кабинет, как всегда, встретил меня тишиной и тонким слоем пыли. Непохоже, что Лилит бывает здесь часто, а Коулу вход сюда и вовсе заказан. Моя вотчина, мой оазис, мой убежище в этом е*аном сумашедшем мире. Мое зеркало, уложенное на мой стол, мой пакетик с моей белой дрянью и моя банкнота...
.. А, собственно.. собственно, чего я так разорался? Ну, глупенькая актриска, не понимает всю глубину творения Гете.. Куда ей, если у нее вместо мозгов.. паралон..  Хехе.. Почему именно паралон? А какая уже к черту разница...
А вот стук в дверь я не заказывал. Идите к черту, а? Луминар спит, Луминар улизнул через окно, его выдуло в бля*скую вентиляцию, он умер, в конце концов.. Только идите к черту, а?
- Не запираешься, ковбой?

Набережная, бунгало Анри ==>

Представьте, нет, вы непременно представьте себе фурию в мужском обличьи. Не можете? Тогда просто зайдите в свободный вечерок в Театр-На-Окраине, понаблюдайте ее (тьфу ты, его!) лично. Он носится по этажам как заведенный, устраивается в зале на самом последнем ряду, наблюдая за игрой актеров, для того, чтобы уже в следующую же секунду сорваться с места, побежать к сцене, запрыгнуть на нее и ОРАТЬ. Орал я, как правило, на Мефистофеля. Нет, не торопитесь вызывать мне санитаров! Я имею в виду настоящего Дьявола.. Ну то есть актера, мать вашу, актера, который играет Мефистофеля!
Тупой идиот! Бездарный кретин! Думаете, это то, что я ему высказывал? Нет, я, как правило, выбирал слова куда худшие. И, в основном, матерные, за каждое извиняясь перед Маргаритой. Чтобы уже через десять минут так же накинуться на нее.
Почему, ну почему я не могу сыграть все роли сам?! Из меня вышел бы шикарный Мефистофель... Но Фауст - сложнее, а потому я забрал его себе.
И теперь меня довели до того, что каждый раз вместо банальной фразы "Да идите вы на*уй со своими проблемами", я ору "МНЕ СКУЧНО, БЕС!"
А какое продолжение у этого диалога! Почему? Ну почему не я буду говорить эти ве-ли-ко-леп-ны-е слова?!
Что делать, Фауст?
Таков вам положен предел,
Его ж никто не преступает.
Вся тварь разумная скучает:
Иной от лени, тот от дел;
Кто верит, кто утратил веру;
Тот насладиться не успел,
Тот насладился через меру,
И всяк зевает да живет —
И всех вас гроб, зевая, ждет.
Зевай и ты.
Этот отрывок тоже постоянно крутился в моей голове, хотя не был моей ролью, а потому когда художник, этот.. этот растяпа, этот.. высокообразовый недоносок, этот... КРЕТИН!!.. сообщил мне, что декорации еще не готовы, и что он не справляется, я заорал соответствующе:
- И ВСЕХ ВАС ГРОБ, ЗЕВАЯ, ЖДЕТ!!

Я ненавижу, когда так делают. Я ненавижу необязательных людей. Мать вашу, еще две недели назад я был кокаинистом, еще неделю назад я был почти трупом, но уже сейчас я восполняю все пробелы своего отстутствия, и ни у кого нет поводов пожаловаться, что Луминар что-то не успел. А какие причины твоей безалаберности, кусок кретинского... не знаю, чего.
Я немного успокоился и перестал орать, потому что увидел рыжую макушку. Я ее ведь так и не видел с Рождества - даже на новый год не сподобился встретиться - знаешь, малышка, у меня его просто не было. Мы с Сайондзи распили бутылку шампанского прямо на съемочной площадке и продолжили. Практически вдвоем - все остальные взроптали, остались только такие же сумашедшие трудоголики - режиссер, пара операторов и я. Поправлял грим мне лично Сабуро, но это отдельная тема для поржать, а тут у меня - рыжая..
- Перерыв десять минут! - Отрывисто обронил я, нарочито не замечая вздохов облегчения, и спрыгнул со сцены, подходя к Пэйтон. - Привет, малышка.. - Я такой дурак - актеры и горе-художник еще не покинули зал, а я рыжую нежно к себе притягиваю и целую - легко, но долго, будто растягивая удовольствие. Знаешь, какое удовольствие - чувствовать твои губы после такого перерыва? После того, как фраза "мне скучно, бес" стала для меня лишь ролью.. - Ты в гости?
Это совершенно невовремя, я еще не закончил разгоняй, мне еще прогонять финальную сцену, мне еще найти Рейнольдса, окончательно отстранившегося от режиссуры, потому что он смирился с тем, что у меня это получается лучше.. Я не могу не делать что-то хорошо, если я берусь за это, прости меня за это, старина. Прости и ты, рыжая, что я не смог влюбить тебя в себя не так крепко - за это я ведь тоже взялся серьезно. Малышка моя, рыжая моя девочка..

Смотрите? Завидуете? Правильно - поверьте, никого из вас не любили так, как любит меня это рыжее чудо.. Этим эгоистичным чувством я упивался, пока Пэйтон висела на мне, а актеры и работники сцены поспешно и послушно разбегались, обрадовавшись хотя бы короткому перерыву.
- Что значит "ничего так"? - Ворчал я, не торопясь выпускать девушку из своих рук и не замечая, как губы непроизвольно растягиваются в самодовольной улыбке. Да, у МЕНЯ тут ничего так. В МОЕМ театре. Да, стоило бы сейчас вспомнить, что я делю его с Эреймвари, но.. не мешайте триумфу, мм? Я вот вообще подумаю и выкуплю у нее ее долю. Мне-то что? Хочешь машину тебе куплю, рыжая? Всегда представлял себе, что у тебя должен быть мини-купер с огненной раскраской.. Вот, даже спрашивать не буду - подарю и все. - Работать?! - Все мысли о купере вылетели у меня из головы, вытесненные вещами куда более важными - Театром. - Тебя прислали помочь этому олуху с декорациями, а я узнаю обо всем последним?!!
Как вовремя у тебя зазвонил телефон - это дало возможность тебе не выслушивать вопли обделенного властью тирана и деспота, а мне - отыскать за кулисами все того же горе-декоратора и снова начать орать ему что-то про гроб, который его ждет.
Оу, рыжая, ты снова спасла его испачканную краской и клеем душонку. Твой шепот возле моего уха подействовал на меня чем-то вроде поводка, а потому я послушно отстал от художника и закивал:
- Поговорить? Это можно. Это мы сейчас. - Я оглянулся, пытаясь отыскать наиболее подходящее для этого место, и наконец потащил рыжую за руку вслед за собой к излюбленнейшему месту в театре - моему кабинету.
Там Пэйтон была торжественно усажена на стол, а я стоял напротив нее, скрестив руки на груди и делая нарочито серьезную мину:
- Мисс Сойер, в вашем распоряжении пять минут. Для более длительной аудиенции вам придется записаться у моего ассистента.
Паяц..

Как реагируют в таких случаях мужчины? Некоторые орут - кто от ужаса, кто от счастья, кто от шока. Я не орал - спасибо, свои голосовые связки я уже достаточно натренировал на актерах. Кто-то драматично оседает в кресло и прикладывает руку ко лбу - ах! Тоже не мой случай - драматичность оставлю для сцены и нередких случаев, когда хочется повыделываться. Кто-то... Да, какая к черту разница, как на это реагирует кто-то, если сейчас это происходит со мной!
Первая реакция была естественнее некуда - я потянулся за сигаретами, машинально подкурил, потом отупело посмотрел на рыжую, извинился, затушил сигарету и интенсивно замахал руками, разгоняя дым, которого почти и не было.
- Н-н-ничего, если я выпью? - Спросил я и, не дожидаясь ответа, раскрыл секретер, извлекая на свет бутылку излюбленного "Наполеона". Между прочим, первый глоток спиртного за весь день, не подумайте чего.. После этого я все-таки степенно обошел стол, уселся в свое кресло, сцепил пальцы и внимательно посмотрел на рыжую, словно она - актриса, которая напрашивается ко мне на роль. - Залетела? Где ты этих слов нахваталась? - В такие минуты в голову и на язык лезет что угодно, только не то, что нужно говорить на самом деле. Ну а что мне, действительно - "ура!" кричать? - Значит, А - ты беременна. Б - надеюсь, от меня. - Прости, я уе*ан. Конечно, от меня. Просто я снова вспомнил, что ты живешь с этим.. этим... кажется, эти мысли отражаются на моем побагровевшем лице и в раздувающихся ноздрях, но я беру себя в руки, по крайней мере стараюсь. - Я... эээ... это... рад. - Так произносят речи на похоронах, Луминар. Так не говорят, когда действительно рады - ты сейчас доведешь девчонку до слез, и совершенно без причины - потому что ты ведь действительно рад! - Черт. Прости, я таки уе*ан. Я действительно рад, просто это так.. так.. неожиданно. Бля*ь. - Надо отучиваться от матов - нехорошо, чтобы мой малыш слышал такие слова уже с первых недель своей жизни. А вот следующие мои слова были больше похожи на тоскливый вой. - Он ведь правда МОЙ?!

От соседа. Знаешь, рыжая, я бы на твоем месте так не шутил - ты же знаешь, я ревнивый, как черт.. Но я тебя прощаю. Черт, я тебе сейчас что угодно прощу, даже это твое извечное дурацкое "ога". Тем более мне так нравится эта твоя убежденность. Она ведь что-то значит, правда? Например, то, что у тебя никого не было после меня.. ну хорошо, хотя бы последний месяц у тебя никого не было. А чччерт, лучше бы у тебя вообще никого кроме меня никого не было!
Тяжела судьба мужчины - нести крест эгоизма и собственничества - это вам не мелочь по карманам тырить. Но временно и то, и другое пришлось отодвинуть на второй план (это чтобы не сказать - засунуть в задницу), и проявить зачатки отцовского инстинкта. Тем более, что мой ребенок (АААААААААААААААА!) уже сидит у меня на руках, хотя пока и в животе рыжего.. ребенка. Черт, ну какая из нее мамочка? Какой из меня папаша? Ииииидиииииоооотыы... самые счастливые идиоты в этой гребаной Вселенной.
- Слушай.. - У меня сразу столько разных мыслей зароилось в голове, даже не знаю, с какой начать тебе их излагать, а тут еще этот сучий купер никак из головы не вылазит. Я все примериваюсь - а влезет ли рыжая с животом в мини-купер? - Слушай, если для тебя важно, чтобы ребенок не был незаконорожденным, ну там брак, все дела - то хоть завтра.. - Это была мысль номер раз. - Слушай... тебе не кажется, КАТЕГОРИЧЕСКИ неправильным, что ты продолжаешь жить с этим.. этим.. этим.. - Не обращай внимания на ноздри - это мыслительный процесс, я подбираю подходящее слово. - ... Клоде? Можно я куплю тебе квартиру? - Это была мысль номер два, высказанная едва ли не умоляющим тоном. Понимаешь, к себе я тебя ни за что не заберу - ну не создан я для совместной жизни, хоть убей. Но и оставлять с этим.. этим.. КОЗЛОМ, старым КОЗЛОМ! Вот, именно с ним, тоже не хочу. Ну, пока и хватит, пожалуй. Я еще немного о купере подумаю..

Знала бы ты, как меня обрадовали твои слова насчет замужества! Мне это, мягко говоря, сто лет снилось, но знаешь - у женщин ведь свои тараканы в голове.. Меньше всего мне хочется, чтобы ты стыдилась моего ребенка или кто-то посмел назвать его бастардом. Кстати..
- Кстати, фамилия у него будет моя - это не обсуждается. - Заявил я, наконец решившись на отважное действие - переместил ладонь на твой живот - так бережно и осторожно, словно уже могу повредить плод. Фу, как звучит - будто про картошку говорю. Это не плод - это ре-бе-нок. Сын, между прочим. - Луминар. Луминарчик. Луминаренок. - Прости, что ржу так громко - надеюсь, с твоими ушами от этого ничего не сделается, а у него их еще нет - это даже я знаю. - И да - квартира, только твоя квартира, небольшая такая.. там, где захочешь. Хочешь в центре? Хочешь где-нибудь на набережной? - Дались тебе те весы.. прямо как мне - купер. - Будут тебе весы. Такие, знаешь.. на них товар перед погрузкой в вагоны взвешивают.. - Снова ржу - да, сейчас я не смеюсь, именно ржу - громко и заразительно, так смеются только счастливые, но все еще немного ошарашенные люди. - К тебе? - Подозрительно переспрашиваю я. - Слушай, "к Клоде" и "к тебе" - это ни*уя не одно и то же. Хочешь - поедем в бунгало, хочешь поедем снова куда-нибудь в отель, будем пить лимонад вместо шампанского и принимать вместе ванну.. Тебе можно принимать ванну? - Но к твоему КОЗЛУ я не поеду - и не проси, и не думай. Пусть он даже упи*довал не то что на симпозиум, а на Марс, и там был торжественно задавлен марсоходом - не поеду.
А вообще мы слишком много разговариваем, и я еще ни разу не сделал того, что так хотел с тех пор, как на мою голову упала эта новость - не поцеловал тебя. Ты только это.. не сильно вдыхай пары коньяка, пока я ловлю твои губы и пробую их на вкус..

Это очень просто, рыжая.. Надо просто любить женщину, которую целуешь - любить, хотя бы вот так - шатко и ненадежно. Я умею только так, а тебе только и остается, что довольствоваться этим. А еще лучше - не догадываться. Просто знай, что я теперь буду рядом. Всегда, когда я тебе понадоблюсь, в любую минуту.. Но не проси меня быть твоим. Не запирай меня в одних стенах с собой. Я не смогу, я умру.. или умрешь ты. Ты понимаешь, что я говорю не о физической смерти, ты всегда все понимаешь, моя глупая умная девочка..
Но сейчас лучше не понимай - тебе теперь нельзя думать ни о каких глупостях. Ну разве что о товарных вагонах, а потому, подымаясь вместе с тобой на руках, я усиленно кряхчу и пыхчу:
- Ты уже как полвагона, солнышко..
Наверное, когда мы доберемся до Крайслера, меня за это насмерть защекочут, а может зацелуют, но пока я беззастенчиво смеюсь над тобой, важно кивая на каждое твое слово и продвигаясь с тобой на руках к выходу..
Вот бля*ь! Я и забыл, что актеры все еще покорно ждут, пока псих-режиссер-директор-актер соизволит к ним вернуться.
- На сегодня все свободны! - Милостиво провозглашаю я, сохраняя такой невозмутимый вид, словно висящая на мне коалой рыжая - это самое нормальное зрелище в стенах Театра. Чуть подумав, я добавляю с еще более милостивым видом. - Завтра выходной!
Удалялись мы с рыжей под одобрительные апплодисменты благодарной публики..

=====> Hollywood Roosvelt Hotel, номер 526