Улицы Л-А ====>
Догадываетесь, как отреагировал директор этого заведения, когда я предложила свои услуги в качестве стриптизерши? Правильно - он смеялся, смеялся громко и долго, а потом доступно объяснил мне, почему я никак не могу выступать в этой роли. Повторять это вряд ли имеет смысл - его слова мало отличались от того, что я не единожды слышала от папеньки: ни кожи ни рожи, сисек нет, задницы нет, и дальше по тексту. Странно, но подействовало на него старое испытаное женское средство на крайний случай - слезы. Я ревела, размазывая слезы по лицу, причитала, как нужна мне хоть какая-то работа, и этот непробиваемый козел неожиданно сжалился, сказав, что даст мне испытательное выступление сегодня не в самое популярное время - до девяти часов вечера.
Я ведь специально разревелась. Я совсем не чувствовала себя настолько безнадежно и развинченно, как показывала ему. Во мне по-прежнему жила эта злая железная уверенность, что я сделаю все для того, чтобы снова выбраться наверх.. Правда, мое "все" было каким-то недоделанным. Ведь у меня не единожды была возможность обчистить карманы тех мужчин, у которых я проводила ночи - а я не могла. Не могла позволить себе опуститься еще на одну ступеньку ниже, не могла так отблагодарить их за приют. Даже того урода, который ударил меня..
Но это все было раньше, а теперь у меня первый выход, и я боюсь до дрожи в колени. На сцену меня буквально выталкивали, а я щурилась от яркого света софитов и явно чувствовала, как мне не по себе - я не могла видеть ни одного человека в зале, тогда как их там могло быть десятки, сотни! Среди них могли быть мои бывшие знакомые, мог быть снова Дирк со своей виолончелью.. А я неуклюже шагаю по подиуму к шесту, едва сдерживаясь от того, чтобы прикрыться руками, ведь, хотя на мне еще есть некоторые тряпицы, я чувствую себя совершенно голой перед невидимой толпой.
Эта прогулка по подиуму казалась мне вечной. Хотя длилась она едва ли больше половины минуты, в моей голове успело пронестись очень много. Я вспоминала свою прежнюю жизнь и снова пыталась найти ответ на терзавший меня вопрос: почему? Почему это случилось со мной?! И кто-то язвительный, но не в пример мне понимающий внутри меня, нашептывал: потому что не надо было быть такой беспечной шлюхой, Энджи. Потому что надо было ценить то, что ты имеешь. Ты начинала как шлюха и так же закончишь.. Я не шлюха! - робко возражала я, делая еще один шаг, а голосок продолжал: пока нет. Хотя непонятно, как еще можно назвать то, каким образом ты находишь себе на ночь крышу над головой. А то, что ты делаешь сейчас, как по-твоему это называетс? Это последняя ступень перед проституцией..
Я наконец подхожу к шесту - здесь свет слепит немного меньше, и я наконец могу видеть посетителей. Их не так уж много, как мне представлялось - едва ли больше пятнадцати человек, ведь действительно время не самое оживленное. Те, кто пришел вдвоем, увлечены друг другом и игнорирую белобрысую девчонку на сцене. Одинокие мужчины смотрят на меня ожидающе и немного насмешливо - еще бы, они хозяева. Они заплатили деньги за то, чтобы посмотреть, как я буду раздеваться.
Хотите моего тела, собаки? Вы его получите. Вы увидите мое тело, но не увидите моих слез.
Стриптизерша из меня, стоит признаться, получалась аховая. Дело даже не в отсутствии пластики - было бы странно, если бы ее совсем не было у неплохой наездницы. Вся проблема заключалась в отсутствие женственности и сексуальности, пожалуй, даже нарочитой сексуальности, с какой стриптизерши умеют совершать каждое движение. Знаете, они только закидывают ногу на шест, а толпа мужиков уже стонет от нетерпения. Тут же ничего подобного не было. Я была зажата и напугана. И не удивлюсь, если еще прежде, чем я избавлюсь от первого предмета туалета, в меня полетят бутылки.
Нет, наверное, для подобного поведения это был слишком приличный клуб - поэтому единственная реакция, которой я дождалась от публики - это гробовое молчание, которым встретили окончание моего номера. Не знаю, видели ли эти стены более позорное зрелище, чем то, как я собирала свои вещички с подиума, все еще находясь посреди этой нелепой тишины. Наконец снова заиграла музыка, а я позорно ретировалась.
Не хочу передавать всего того, что мне сказал директор в гримерке. Я оказалась не только "дурой, идиоткой и бездарностью", но еще и почему-то "обманщицей" и, разумеется, "шлюхой". Может, написать это слово у себя на лбу, чтобы никого не затруждать? Платить он мне отказался, сказав, что я могу выпить что-то в баре за счет заведения, а после этого, "чтобы ноги моей здесь не было". А, к черту..
"Чем-то в баре" оказался излюбленный мной джин с тоником. Боже, кажется, последний раз я пила его вечность назад! Я крутилась на табурете возле стойки, осматривая толпу и присматривая очередную "жертву" на ночь. Кто бы знал, как мне это надоело.. Как хочется найти какого-то безобидного импотента, который просто ничего не сможет, а в качестве извинения даст мне пожрать и уложит спать. Жаль, так только в сказках бывает. В сказках, которые рассказывают друг другу шлюхи..
Да что же я так за это слово зацепилась! Это смешно, это нелепо, я не шлюха! Разве шлюха может наконец выбрать подходящего козла поприличнее и присесть за его столик, нахально улыбаясь и потягивая свой коктейль через трубочку.
- Понравилось представление? - Спрашиваю я, продолжая лыбиться и бегло осматривая своего собеседника. Всегда было интересно, зачем такие мужики хотят в клуб - он весьма мало похож на человека, ищущего приключений. Скорее примерный семьянин и трудолюбивый делец, который каждый свой доллар заработал честно и теперь может смотреть в глаза людям честно. Я тоже пока могу, а потому поглядываю на брюнета поверх стакана почти весело. Все к черту.
